Как подсказало сердце - Страница 9

Нехотя Гай отправился в путь. А Роуланд устроился возле раненого. В тот же вечер раненый внезапно открыл глаза. Он попробовал сесть, но Роуланд остановил его.

— Тебе нельзя двигаться, а то снова откроется кровотечение.

Светло-карие глаза смотрели на Роуланда.

— Я тебя знаю? — произнес он на чистом французском языке. Потом сам ответил на свой вопрос. — А-а, со вчерашнего вечера — в пивной.

— С тех пор прошло три ночи, мой друг.

— Три? — простонал он. — Мне надо найти своих людей и срочно вернуться в Берри.

— Ты никуда не можешь ехать, тебе надо лежать.

Человек застонал.

— Позвать врача?

— Если только он способен сотворить чудо и вылечить меня в одну минуту, — прошептал он.

Роуланд улыбнулся.

— Чем могу тебе помочь? Ты спас мне жизнь, за что и пострадал.

— Я страдаю из-за собственной беспечности. Я всегда думаю и верю, что люди должны драться честно. Но за уроки я плачу такую суровую цену.

— Ты недавно был ранен в голову? Сарацины?

— Да. Я и еще трое преследовали бандитов. Сарацины выбили из-под меня лошадь, и она меня сбросила. Потом я только помню, что оказался в рыбацкой деревне, и голова болела так, что никому не пожелаю. Мне сказали, что я лежал без сознания целую неделю. Как только оправился, приехал в Арль, но мне не повезло, я не нашел своих вассалов. Я думал, что найду кого-нибудь в пивной. Но — напрасно…

— Зато мне повезло, что ты там оказался.

— А что мне было делать, как не вступить в бой? Я увидел, что рыцарь подкрадывается к тебе сзади, — сказал раненый

— Спасибо. Ты спас жизнь Роуланда из Монтвиля. Что я могу сделать для тебя?

— Помолиться за мое скорейшее выздоровление.

Роуланд засмеялся. Человек, несмотря на свое состояние, сохранил чувство юмора.

— Я конечно, помолюсь. Как тебя зовут? Мне надо знать имя, если я докричусь до святых.

— Квентин де Лоруа.

— Франк?

— Да, из Берри.

— Там твоя семья?

— Мои родители умерли. У меня осталась только сестра, и… Да, есть одно дело, которое ты мог бы для меня сделать.

— Только скажи.

— Мои вассалы. Со мной было трое, и если ты сможешь их найти, буду очень благодарен. Я бы послал одного сообщить сестре, что я жив, но что приеду только через несколько недель.

— А твоя сестра думает, что ты мертв?

Квентин слабо кивнул.

— Да. Я думал, что через несколько дней отправлюсь в Берри. А врач говорит, что придется лежать еще целых три недели. Просто невыносимо, что сестра оплакивает меня.

Такое беспокойство из-за женщины было выше понимания Роуланда.

— Должно быть, она очень тебе дорога.

— Да, мы очень близки.

— Тогда расслабься и отдыхай, мой друг. Я найду твоих людей и пошлю к тебе. Но ты слишком о малом просишь меня. Я почту за честь, если ты позволишь мне самому передать эту новость твоей сестре. Это будет мизерной платой за то, чем я тебе обязан, — несколько высокопарно произнес Роуланд.

— Я не могу просить тебя об этом, — противился Квентин.

— Ты обидишь меня, если не согласишься. Мне все равно ехать на север, потому что отец вызвал меня домой, в Монтвиль. Я задержался здесь только для того, чтобы выяснить, как ты. Не слыхал о боевых лошадях Монтвиля? Я мигом домчусь до твоей сестры.

Глаза Квентина засветились радостью.

— Ты легко найдешь мой дом. Когда подъедешь к Берри, спроси любого и тебе покажут дорогу к Лоруа.

— Я найду, — заверил Роуланд. — А ты отдыхай и набирайся сил.

— Теперь я смогу отдохнуть, — Квентин закрыл глаза. — Я очень благодарен тебе, сэр Роуланд.

Роуланд поднялся.

— Это слишком мизерная плата, почти ничто, по сравнению со спасением моей жизни…

Квентин перебил его.

— Твой долг оплачен. Да, пожалуйста, не говори моей сестре, что я снова ранен. Скажи только, что пока не могу оставить службу. Но скоро вернусь домой.

И уже выехав из Арля, Роуланд вспомнил, что не узнал, как зовут сестру Квентина. Впрочем, неважно, решил он. Он найдет ее.

4

Друода из Гасконии нежилась на длинной зеленой кушетке. Она наслаждалась своими новыми покоями, лакомясь изюмом и запивая его сладким вином. Было за полдень, и хотя нынешняя зима выдалась теплой, Друода, привыкшая к мягкому климату Южной Франции, настояла на том, чтобы в жаровню добавили углей и как следует согрели комнату.

У ног Друоды, согнувшись, трудилась Хильдегард. Она делала педикюр своей госпоже. Друода переняла эту процедуру у праздных женщин юга. Еще недавно обе женщины понятия не имели о роскоши. Они работали денно и нощно, обслуживая своих постояльцев — стирали для них, готовили еду. Отец ничего не оставил Друоде. У ее мужа, Валафрида, был большой дом, но не на что было содержать его. Поэтому они превратили дом в гостиницу, наняв помощницу — Хильдегард.

После смерти племянника Друоды, Квентина, с тяжелой работой было покончено. Друода, конечно, рисковала, — она скрыла известие о смерти барона от его наставника, взяла на себя опеку Бригитты де Лоруа. Друода злорадствовала, что избавилась от единственного человека, который мог бы рассказать герцогу Арнульфу о смерти барона. Хью вернулся на южное побережье по приказу Друоды, чтобы убедиться в смерти Квентина. Друоде незачем было это подтверждение, ей было необходимо потянуть время. И ожидая, когда вернется Хью и вассалы Квентина с его вещами, она выигрывала время, необходимое для того, чтобы выдать замуж Бригитту.

Если помолвка произойдет прежде, чем герцог Арнульф узнает о смерти Квентина, тогда не будет никакой нужды назначать Бригитте опекуна. У нее будет муж. Оставалось лишь помешать девушке сообщить герцогу о смерти брата. Как только свадьба состоится, герцог вынужден будет передать поместье законному мужу Бригитты. А чтобы удержать поместье в своих руках, Друода не пожалеет сил.