Как подсказало сердце - Страница 23

Он рассердился на себя за то, что мерз, а было не так уж холодно по сравнению с тем, к чему он привык. Значит, последние шесть месяцев, проведенные под солнцем юга, изнежили его. И он счел это слабостью.

Ночью стало еще холоднее. Бригитта прижималась к Вульфу, и даже не противилась, когда Роуланд лег рядом, защитив от ветра ее спину. Это надо же, он возвращается домой в середине зимы! Когда приедет в Монтвиль, стоит сшить одежду потеплее. Роуланд надеялся, что девушка справится с этим. Это будет одна из ее обязанностей.

Он повернулся на бок, лицом к ней. По ее ровному дыханию он догадался, что она заснула. Роуланд взял одну из длинных светлых шелковых прядей и снял с ее щеки. Он не видел сейчас ее лица — было слишком темно, но он хорошо представлял его себе, потому что прошлой ночью долго рассматривал. И ее образ навсегда отпечатался в его памяти.

А недавно он впервые почувствовал гордость за нее. Она была не только хороша собой, но и обладала быстрым умом — она так легко схватывала его язык.

Похоже, девушка уже смирилась с тем, что он ее хозяин, и хотела ему служить. Приятно. Значит, теперь он не будет зависеть от слуг своего отца. Когда ему что-то требовалось от слуг, они всегда были при деле — выполняли приказания Хедды.

А девушка станет служить ему. И нельзя ее укладывать себе в постель. Он чувствовал, что если сделает так, то совершит ошибку, которая изменит их отношения. Роуланд отвернулся и вздохнул, кляня девушку за то, что она такая хорошенькая.

14

Шторм ушел на юг, не задев их. Весь следующий день стояла прекрасная погода. Они прибыли в Турней. Бригитте хотелось побывать в монастыре Святого Михаила, но стоянка оказалась короткой — только чтобы вышли пассажиры и сели новые.

Ими оказались два саксонца, высокие, с грубыми лицами. Саксонцы вообще были неприятны французам — они изгнали из восточного царства франков и теперь управляли Германией. У этих двоих были темные, длинные непослушные волосы цвета сухой осенней травы. Туники из густого меха делали их похожими на медведей. Они были при оружии.

Саксонцы держались особняком, но когда их глаза встретились с глазами Бригитты, ей стало не по себе, и она придвинулась к Роуланду. Он даже не взглянул на нее, когда ее рука случайно коснулась его локтя. Несколько дней он, казалось, избегал смотреть на нее, и она не могла понять причину.

На следующий день — шестой день путешествия — у слияния реки Мейн и Луары они с Роуландом сошли на берег. Бригитте так не хотелось снова усаживаться позади него на лошадь, что она спросила — не пройтись ли ей немного пешком. Но Роуланд отказал, он был настроен решительно — до наступления ночи собирался проехать как можно больше.

Ночь наступила быстро, и они остановились на левом берегу реки Мейн, в маленькой рощице. Бригитта захотела искупаться. Как только Роуланд ушел на охоту, велев ей развести костер, она быстро собрала хворост, а потом, вынув чистую одежду из узла, побежала к реке, с радостью думая о том, что переоденется и чистое.

На другом берегу виднелось пустынное болото — бледное и серое в светло-голубом свете сумерек. Вниз по реке в ее сторону двигалось что-то темное, прямоугольное, она вздрогнула и быстро вскарабкалась на берег, догадавшись, что это баржа. Как она ей мешала! Подошел Вульф, уселся рядом, и Бригитта принялась чесать ему за ушами, нетерпеливо ожидая, когда неповоротливая посудина проплывает мимо. Она вдруг посмотрела на Вульфа и нахмурилась:

— Ты бы лучше пошел и поймал себе ужин. Норманн принимает от тебя мясо, но очень сомневаюсь, что он отблагодарит тебя тем же после своей охоты. — Пес не двигался, и Бригитта слегка подтолкнула его. — Иди, не волнуйся, все в порядке. Сейчас баржа пойдет ниже.

Она посмотрела, как Вульф побежал, потом снова взглянула на реку и увидела — баржа, перевозившая домашний скот, еще только поравнялась с ней. Она двигалась страшно медленно. Бригитта понимала, что должна выкупаться и вернуться к костру раньше Роуланда.

Наконец баржа стала уменьшаться в размерах, и Бригитта раздевшись догола, вбежала в воду. Она задохнулась — такая она была холодная, но, сцепив зубы и закрыв глаза, окунулась. Зубы стучали, она потерла себя в воде, не спуская глаз с реки — не появится ли еще что-нибудь. Но кругом было пусто, впрочем, это уже неважно — небо потемнело, а луна еще не взошла, и если появится судно, никто ее не увидит. Бригитта радостно выскочила из холодной воды. Ее трясло, как в лихорадке, она натянула на себя чистые туники, не вытершись как следует, завязала на талии веревочный поясок. Она очень замерзла и поняла, что за эти несколько секунд удовольствия может расплатиться простудой. Удовольствия? Трудновато эту ледяную купель назвать удовольствием.

Мокрые ноги облепила грязь, и Бригитта побежала босиком. Она ругала себя за то, что не разожгла костер перед купанием.

Вдруг она увидела искры и подумала, что сейчас умрет от страха. Затаила дыхание, пока не узнала знакомый силуэт Роуланда, согнувшегося над костром.

Она облегченно вздохнула.

— Как ты меня напугал! — Бригитта шагнула вперед, поспешно собирая разбросанные вещи. — Ты давно здесь?

Он посмотрел на нее так, что она съежилась.

— Достаточно долго, чтобы удивиться, почему нет костра и безрассудно храброй женщины.

— Я не думала, что ты так скоро вернешься.

— А ты думаешь, я вижу в темноте, как твоя собака? — ехидно ответил он. — Если Вульфу не повезет, как мне, останемся без мяса. Его еще нет.

— Я его отправила сразу после тебя.